|
2005-08-26 13:01:37  Весной Владимир Путин предсказал судьбу постсоветского пространства: "СНГ создавался для цивилизованного развода". В Казани на встрече лидеров стран Содружества станет ясно, насколько слова президента были пророческими.
Сергей ЛАВРОВ, министр иностранных дел РФ в интервью "Московским новостям" делится своей, более оптимистической точкой зрения и дает оценку новой внешнеполитической стратегии страны.
- Постсоветское пространство стало причиной соперничества между Россией и Западом. Что это, новый очаг напряженности? Или мы способны быть в этой игре конкурентоспособными?
- Это не очаг напряженности. Это конкурентоспособность, к которой нас, кстати, призывает президент. Ключ к этой конкурентоспособности в ускорении и повышении эффективности нашего внутреннего развития. Что касается активности здесь Запада, то это естественный процесс. Холодная война закончилась, биполярный мир более не существует, глобализация добавила непредсказуемость во многом. Мировая структура, архитектура новых отношений сейчас находится в состоянии этакого броуновского движения. Каждая страна пытается, учитывая неустоявшийся характер этой системы, отвоевать себе место получше. Получше с точки зрения того, как будет обеспечена безопасность границ каждой страны, как будет обеспечена ее защищенность от новых угроз типа терроризма, наркотиков и оргпреступности. Получше с точки зрения экономической. Прежде всего это снабжение энергоносителями с точки зрения доступа к транспортным, транзитным путям. В том, что Центральная Азия, Кавказ, ключевые части постсоветского пространства имеют весьма серьезное значение в современном мире, в этом никто не сомневается. Здесь и новые транспортные пути, и потенциал энергетических поставок будущего, да и во многом настоящего. Здесь, к сожалению, и транзитные пути лиц, которых мы не желаем видеть у себя, как и Запад, - это террористы, наркоторговцы и прочие преступники. Поэтому утверждение своих интересов на этом пространстве для страны, которая хочет обеспечивать свою безопасность, свои экономические потребности, я считаю нормальным. Единственное, на чем мы будем настаивать, чтобы эти интересы обеспечивались прозрачным, понятным путем и не за счет ущемления наших интересов в этом регионе.
- Структура СНГ не отличается динамизмом и нацеленностью на реальные результаты. Можно ли считать, что последнее московское заседание Совета министров иностранных дел СНГ сдвинуло дело с мертвой точки, а саммит в Казани не станет похоронами Союза?
- Убежден, что саммит не станет похоронами СНГ. Я согласен с тем, что нынешняя структура не дала результатов, на которые рассчитывали создатели СНГ.
Но его основатели дальновидно заложили в устав Содружества тезис о том, что в рамках СНГ интеграционные процессы могут развиваться с разной скоростью и на разных уровнях. При этом те, кто готов к более продвинутым формам интеграции, оставляют дверь открытой для других. Именно так происходит с экономическим пространством, с ЕВРАЗЭС, с организацией стран Центрально-азиатского сотрудничества. ГУАМ декларирует свою открытость для других стран. Я не думаю, что кто-либо из наших партнеров по СНГ всерьез рассчитывает установить отношения с третьими странами в ущерб России. Это просто невозможно, учитывая географическую близость, экономическую общность, культурную, историческую, человеческие связи, наконец. Тем не менее конкуренция здесь присутствует. Совет министров иностранных дел СНГ, прошедший в Москве, показал, что интерес к сохранению Содружества, именно как содружества, существует, и он виден в позиции всех 12 членов. Это проявилось в широкой поддержке идеи интенсификации гуманитарного сотрудничества во всех его аспектах.
- Представитель Кремля заявил о намерении России кардинально изменить свою политику на постсоветском пространстве. Почему это заявление было анонимным, а не официальным от лица МИДа? У нас что, несколько центров формирования внешней политики?
- У нас внешнюю политику формирует президент, который работает в Кремле. Во-вторых, президент уже говорил о необходимости радикально изменить наши подходы к сотрудничеству в рамках СНГ, и не с точки зрения ломки структуры, а с точки зрения эффективного использования того, что работает и отказа от не оправдавшего себя. Именно это и было сутью тех поручений, которые президенты стран дали министрам иностранных дел на саммите в Астане в сентябре прошлого года. Продукт этой работы будет доложен на саммите в Казани. Это не конец реформ, это их начало.
- Согласитесь ли вы с тем, что прежнее политическое руководство России и МИДа не рассматривало отношения со странами СНГ как приоритетное. Помню, как ваш предшественник Андрей Козырев искал своего зама по этому направлению и в конце концов находил, но не в Бишкеке или Ашхабаде, а в Женеве или Нью-Йорке...
- Я был назначен заместителем Андрея Козырева в апреле 1992 года. Федор Шелов-Коведяев в то время уже был первым заместителем. И через какое-то время Андрей Владимирович попросил меня курировать направление СНГ. Признаюсь, в то время я с настороженностью подошел к поручению министра, но почувствовал вскоре вкус к этой работе. Я участвовал в переговорах по согласованию Устава СНГ, в переговорах по первому прекращению огня в грузино-абхазском конфликте. И отчетливо понимал, что это направление весьма важное. Уделялось ли ему достаточное внимание? И да, и нет. Да, потому что именно тогда, сразу после разлома Советского Союза, обнажившиеся конфликты - Абхазия, Осетия, Карабах, Приднестровье - требовали быстрой реакции во избежание крови. Россия предприняла весьма энергичные усилия, чтобы достичь прекращения огня и в Абхазии, и в Осетии, и в Карабахе, и в Приднестровье. Другое дело, что, достигнув договоренностей о прекращении боевых действий, мы столкнулись с их нарушениями.
- Практика назначения послами политических отставников никогда не приносила успеха. Когда будет внесена ясность в конфузе с назначением бывшего саратовского губернатора Аяцкова нашим послом в Белоруссии?
- К такой практике назначений я отношусь философски, ее, кстати, применяют практически все государства. Особенно в Соединенных Штатах, где политназначенцы занимают посты послов в ключевых странах. Это прерогатива президента.
- А в данном случае?
- В данном случае не следует забывать, что эти назначения требуют и согласия принимающего государства. Сейчас у нас идут консультации с нашими белорусскими коллегами, которые пока не завершены.
- Что означает для России создание "Сообщества демократического выбора", оси Каспий - Черное море - Балтика? Это опять "рука Запада"? Или новый вызов для МИДа?
- Спасибо за вопрос, потому что было много интерпретаций в прессе, которые представляли дело таким образом, будто бы нас просто проигнорировали и чуть ли не оскорбили. Хочу сразу сказать, что Владимир Владимирович Путин был приглашен Виктором Андреевичем Ющенко на это мероприятие одним из первых. Наш президент, посмотрев свой график, извинился, поскольку именно на этот день была назначена его встреча с королем Иордании Абдаллой. Так что не следует делать из этого артековского слета чего-то антироссийского. Он не был задуман в антироссийском ключе.
- Следует ли ожидать повторения украинско-грузинского сценария перемен в Средней Азии?
- Думаю, ни в одной стране нельзя под кальку воспроизвести тот или иной сценарий, хотя бы потому, что сценарий предполагает автора, подбор актеров на главные роли и режиссуру. Выборы в каждой стране были очищены от влияния извне. Избиратели каждой страны должны иметь возможность без подсказок принимать свои собственные решения.
- Согласно опросам общественного мнения, россияне считают Грузию недоброжелательно настроенной по отношению к нам. Официальный Тбилиси говорит о вмешательстве российских силовых структур в свои внутренние дела, особенно в Абхазии и Южной Осетии. Однако на уровне "народной дипломатии" мы понимаем, что относимся друг к другу как во времена Брегвадзе и "Мимино". Не кажется ли вам, что перемены на политической арене Грузии требуют более пристального внимания?
- Кажется. И мы такое внимание стараемся уделять. Мы не хотим навязывать официальному Тбилиси свою дружбу. Мы хотим с Грузией дружить и готовы делать это ровно настолько, насколько к этому готовы грузинские руководители. Именно по этой причине мы провели переговоры и согласовали условия и сроки прекращения нашего военного присутствия в Грузии.
Эти договоренности сейчас реализуются. Мы ведем с Грузией переговоры и по границе, по экономическим вопросам, где интересы грузинских партнеров весьма значительны, готовимся к подписанию большого договора. Говоря о дружбе с Грузией, я бы хотел сделать главный упор на грузинский народ и на ее лучших представителей, которых действительно любят в России, считают нашими народными артистами, нашими народными любимцами. Когда я в последний раз был в Грузии и зашел в ресторан поужинать, то вокруг не обнаружил ничего, что говорило бы об отсутствии дружелюбия к России. Иногда политики вынуждены разыгрывать внешние карты, чтобы поднять или не уронить свою собственную популярность, но это не имеет никакого отношения к тем чувствам, которые испытывает народ.
- Когда в Москву приедет украинский премьер Юлия Тимошенко?
- Это будет зависеть от договоренности между нашим премьер-министром Михаилом Ефимовичем Фрадковым и Юлией Владимировной. Но она знает, что у нее есть открытое приглашение, и в любой момент, когда она захочет, то будет здесь с радостью принята.
- Вы только что приняли нового посла США. Обсуждалась ли тема охлаждения российско-американских отношений? Или ее не существует?
- Мы обсуждали перспективы наших отношений. Я сказал Уильяму Бернсу, что мы с удовлетворением ознакомились с его выступлением в сенате, где он подчеркнул приоритетный характер российско-американских отношений и необходимость для Америки эти отношения конструктивно и позитивно развивать, будь то в сфере экономики с упором на энергетическую безопасность, будь то в сфере борьбы с терроризмом, с распространением оружия массового уничтожения, в сфере урегулирования конфликтов, да и в других сферах, связанных с высокими технологиями, с освоением космоса и так далее.
Настрой нового посла обнадеживает. Это человек, который не видит в должности посла лишь возможность заниматься собственным пиаром или пропагандой. Он человек дела.
- Каковы интересы России на Балканах? Как Москва отнесется к будущим отношениям Сербии и Черногории, если они разойдутся по итогам предстоящего референдума?
- Судьба сообщества Сербии и Черногории в руках народов Сербии и Черногории. И если черногорский народ на референдуме примет решение, это будет его суверенным решением, и мы его будем уважать. Мы бы хотели, чтобы братские и друг другу и по отношению к нам сербы и черногорцы продолжали жить вместе, независимо от того, какую форму их сожительство может принять. Это народы, у которых столько много общего, что даже трудно представить какую-то границу между ними. Рассматривая ситуацию в сообществе Сербии и Черногории, мы должны учитывать проблему Косово. Независимость Косово, о которой рассуждают в нынешнем Косово албанские лидеры, пагубно сказалась бы на стабильности, которая только-только начинает устанавливаться на Балканах. Попытки провозглашения независимости Косова могут всколыхнуть националистические настроения в соседних странах, в Албании, в Боснии, в Македонии. Националистические силы способны попытаться разыграть свою карту. Выход я вижу в том, чтобы способствовать единению всех Балкан. И, наверное, европерспектива была бы одним из реальных позитивных ответов на балканский вызов. Нужно проявить мудрость, чтобы не повторить историю в очередной раз, когда неурегулированность балканских проблем приводила к большим конфликтам.
- В польской версии "Ньюсуика" сказано: "Оскорбление и пощипывание Польши - это не результат российских комплексов. Это тщательно продуманная стратегия, целью которой является ослабление позиций Варшавы в Европейском Союзе". Ваш комментарий.
- Я уже перестал удивляться тем логическим построениям, которые доносятся из Варшавы. Мы не хотим ничего этого, кроме дружеских, добрососедских, взаимовыгодных отношений с Польшей. Нам с Польшей нечего делить. Мы за то, чтобы Польша играла конструктивную, стабилизирующую роль в Европе, включая такие структуры, как Евросоюз и НАТО. Это крупнейшая европейская страна и у нее весьма серьезный потенциал. Мы заинтересованы в том, чтобы этот серьезный потенциал использовался бы в созидательных целях, которые позволяли бы нам иметь Европу без разделительных линий. Европу, которая не зарывала бы, как страус, голову в песок в поисках каких-то исторических проблем. На их основаниях мы готовы к самому широкому партнерству с Польшей. Об этом свидетельствуют регулярные встречи президента Путина с президентом Квасьневским и их предельно откровенные разговоры. Что касается нашей истории, то никто не отрицает существования проблем. У нас есть особая договоренность с поляками, созданы рабочие группы по проблемным вопросам, где рассматриваются все исторические нестыковки. Мы хотим через диалог ученых прояснять все вопросы. Эта работа ведется. С обоюдного согласия обеих стран, чтобы не отравлять нынешние межгосударственные, нацеленные в будущее отношения.
- В Токио считают, что российско-китайские военные учения - это подготовка оккупации КНДР. Откройте тайну, угадали японские аналитики? Или цель другая, скажем, Тайвань?
- Ни Тайвань, ни КНДР не являются целью российско-китайских учений. Эти учения нацелены на то, чтобы армии двух стран были готовы к реагированию на угрозы, которые реально могут возникнуть в этом регионе. Это и терроризм, и попытки террористов пробраться к грозному оружию, и мы должны быть к этому готовы.
- Насколько приоритетной для сотрудников посольств является задача поддержки российского бизнеса за рубежом. Какова роль МИДа в решении задачи удвоения ВВП?
- Через поддержку нашего бизнеса. А к этому нас призывает президент, более того, он нас обязал обеспечивать дипломатическое сопровождение бизнеса за рубежом, чтобы участвовать на равных и в тендерах, в экономической деятельности в зарубежных странах без какой-то дискриминации. Мы надеемся, что прибыль от бизнеса будет облагаться налогом в России. Тем самым мы внесем свой вклад в удвоение ВВП.
- Международная политика влияет и на большой спорт. Можно вспомнить и Московскую Олимпиаду-80, и ожесточенное хоккейное противостояние СССР и Чехословакии после 1968 года. Сейчас каждая спортивная встреча команд России с Латвией и Эстонией, по крайней мере, для многих наших болельщиков имеет свою политическую окраску. Как ваш бывший партнер по футбольной сборной правительства РФ хочу спросить, с какими чувствами вы смотрите футбольные матчи со сборными стран, отношения с которыми у нас напряженные и МИД РФ резко критикует политику их руководства?
- Я смотрю матчи наших команд с одинаковым чувством, с желанием победы нашим ребятам, и когда эта победа не дается, конечно же, становится очень обидно. Тем более что мало соперников, которых бы я назвал заведомо обреченными на победу в игре с российской командой. Если брать страны, с которыми у нас проблемы в отношениях, то это больше, наверное, в подсознании. Я вообще за то, чтобы эмоции, связанные с политикой, выходили через спортивные переживания. К сожалению, порой после спортивных состязаний негативные эмоции уже за стеной стадиона перерастают в рукоприкладство, и это непозволительно.
- России предстоит впервые стать хозяином встречи "большой восьмерки". От хозяев обычно ждут масштабных инициатив. Что готова Россия предложить миру?
- Мы планируем несколько центральных тем дискуссии. Среди них будет аналитическая безопасность в самом широком контексте с учетом интересов как производителей, так и потребителей энергии, с учетом интересов экологии и, вообще, устойчивого развития человечества. Это будет и тема борьбы с эпидемиями, СПИДом, малярией, вдруг возродившимся туберкулезом. Демография в России, демография в Европе, демография третьего мира. Их нельзя не учитывать, планируя стратегические шаги.
- Что вы считаете своим наивысшим достижением и наибольшей неудачей на посту главы дипломатического ведомства?
- Я здесь всего полтора года, поэтому пока не хотел бы говорить на эту тему.
- У вас на столе телефон прямой связи с президентом. Как часто он звонит? Или как часто вы звоните президенту?
- Несколько раз в неделю по мере необходимости. Здесь нет заданности. Когда возникает поворот в ситуации, требующий его решения, то я связываюсь с ним. И точно так же, когда у него возникает вопрос ко мне, он поднимает трубку, и я с ним разговариваю.
- И все-таки прошло полтора года. Вы довольны своей работой?
- Мне интересно.
|
Издатель: Анатолий Баташев
