В.А.Ядов: «Не надо думать, что Россия пойдет по западному пути…»

В МГИМО проходила Вторая Общероссийская конференция социологов, на которой обсуждались возможные варианты развития российского общества. Один из ее участников, директор Института Социологии РАН, доктор философских наук, профессор В.А. Ядов, любезно согласился ответить на наши вопросы.

- Есть мнение, что социологи "прозевали" глобальные перемены в системе международных отношении, не смогли предсказать распад СССР и его последствия. Не означает ли это, что социология не способна на точный прогноз?

 Во-первых, социологи ничего не предсказали неверно. Предсказания такого качественного характера о том, что СССР долго просуществовать не сможет, были, особенно у Киссинджера. Он назвал это "теорией домино.". Если костяшки домино поставить друг за другом и повалить первую, то повалится вся цепочка. А вот - может ли социология предсказывать серьезные события аккуратно — наверняка, нет.

На прошедшей конференции, занимаясь проблемами будущего страны, мы предсказали только качественнс направление социальных процессов. Можно, например, говорить о том, что безусловно в стране будет происходить регионализация, причем центральные регионы и мегаполисы вроде Москвы и Санкт-Петербурга будут развиваться в прозападном варианта, а провинциальные же регионы и иебольшие города будут сильно отставать. К этому \ надо добавить, что и в центре и на местах происходит объединение элит разного рода: политических, экономических, мафиозных. Это совершенно определенный прогноз, на котором сходится большинство ученых, как социологов, так и политологов. По мере сращивания элит, начнется больба между центрами и регионами. Данное противоборство создает длительный период неустойчивого неравновесного состояния общества.

Нобелевский лауреат, теоретик в области системного анализа, Илья Пригожин создает теорию «динамического хаоса социальной системы», согласно которой какие-нибудь события, может быть даже не очень значимые могут вызвать неадекватную реккцию всего общества. В устойчивом обществе появление нового политика – незначительное событие, у нас это может вызвать изменения. Поэтому аккуратные предсказания тут невозможны.

- Если наше общество так неустойчиво, не означает ли это, что Россия .может распасться так же, как и СССР? Нет ли опасности неких революционных перемен?

- То есть возможны ли бунты, активные протесты?! На это пока большинство исследователей, и я в том числе, отвечают определенно — "нет". Мы не наблюдаем возрастание подобных акций и движений протеста. Для этого нужна солидарность, а ее нет. Нет солидарности предпринимателей, крестьянства, рабочих: — то есть тех социальных групп, которые могли бы начать движение. Таким образом, выхода из состояния "динамического хаоса" путем революционного массового движения быть не может. Отсюда вывод, что оно может продолжаться довольно долго, никакого бунта не будет.

- На чем основывается ваш прогноз?

- Большинство исследователей говорят, что идет активная адаптация людей к этому трудному положению. Наблюдается устойчивость статистики тех, кто говорит: "Так жить нельзя!" Вот уже на протяжении четыерех лет доля этих людей в обществе колеблется в районе 9-10%. Народ приспосабливается. Очень сильно расширилось приусадебное хозяйство, восстанавливаются связи с родственниками в деревне. К ним едут помогать, заодно отдохнуть от городской суеты. Получив за свой труд какой-то выращенный с их помощью продукт, городские возвращаются домой, пересылают из города что-то в деревню.

Люди не верят ни одной партии, ни одному политику, ни одному движению, не видя в них способности вывести страну из создавшегося положения. Во имя чего тогда бытовать?!

- Сейчас многие говорят о прозападном пути развития России, как на эту проблему смотрят российские социологи?

- На прошедшей конференции я и многие мои коллеги заявляли: не надо думать, что Россия по западному пути, не надо думать, что каждый русский переделается в рационального немца, будет организованным, прагматичным, будет готов принимать всю ответственность на себя, планировать далеко вперед свои действия, как то предусматривает классический тип рационального экономического человека, разработанный Вебером. У нас этого и представить себе невозможно, потому что слишком велики коллективистские начала и зависимость от государства. Исторически люди всегда надеялись на его защиту и помощь, начиная от возникновения Руси и заканчивая сегодняшним днем.

У власти в России геополитическая природа. Главную задачу она усматривает в удержании колоссального пространства от Дальнего Востока до западных границ и боится больше всего развала государственных связей, выделения отдельных республик в самостоятельные государства. Поэтому реакция на всякие свободы есть скорее всего реакция на хаос. Этот исторический страх присущ нашей власти, он стал традиционным.

Так. что русский вряд ли станет аккуратным и рациональным, как предполагает концепция модернизированной рыночной экономики. Он останется коллективистом, зависимым от государства и от других, не готовым принимать на себя ответственность. Значит, развитие российского общества не может никак повторить буквально путь, который прошли западные страны. Должна быть найдена другая модель.

- В чем же может заключаться ее особенность?

Многие из выступавших на нашей конференции, например, Хахордин, Давыдов, говорили о том, что коллективистская культура в России, возможно, примет необычные формы. До революции, когда у нас начиналось развитие капитализма, русский купец отличался такой честностью, что сделка совершалась не у нотариуса, а в кабаке в присутствии третьего купца – свидетеля. Сделка совершалась на честном слове. Того, кто не соблюдал условий договора, вначале избивали, если он нарушал свое слово во второй раз, то сжигали, к примеру, его мельницу. То есть «разборки» обеспечивали доверительное отношение между купцами, заводчиками – предпринимателями того времени. Может быть, что-либо подобное происходит и сейчас. Не обращаются в суды, разбираются сами. Не исключено что сейчас создается корпоративная культура чисто российского свойства.

Если вспомнить теорию борьбы цивилизаций, которая говорит о возможности конфликта между Западом и Востоком, то как вы смотрите на западную интеграцию?

Есть несколько общих, глобальных, теорий например теория Э.Валенштайна "Развитие мировой экономической капиталистической системы". По ней, в течение следующего века происходит усиление мирового капитала, то есть стран, составляющих "ядро" капиталистической системы. Они эксплуатируют остальной мир, который делится в свою очередь на вторые и третьи страны. Для них шансов попасть в это "ядро" очень мало. Кроме того, третьеразрядные страны Азии, Африки и Латинской Америки эксплуатируются как "ядром", так и второразрядными странами. В 2005 — 2010 году в этой связи возникнут глобальные конфликтные ситуации. Начнется повальная миграция из бедных стран в развитые — кстати, зачатки этого явления наблюдаются уже и сейчас. Так как содержать такое количество эмигрантов будет невозможно, правительства, в конце концов, перестанут их принимать. С одной стороны будет расти богатство, а с другой бедность. Это создаст напряжение. Станут активно развиваться службы безопасности, как государственные, так и частные. Уменьшится доля средств, вкладываемых в производство. Все это создаст нестабильность мирового сообщества.

Вторая концепция более оптимистична. Согласно ее выкладкам современное общество должно смениться постсовременным. В нем люди станут обладать большей свободой, там не будет никаких устойчивых идеологий. Человек будет напоминать "туриста", который не идентифицирует себя ни в одной культуре и разгуливает по миру в соответствии со своими прихотями,

Третья концепция Энтони Гидденса, напротив, предупреждает, что ближайшее будущее — это не свободный, благополучный постмодернизм. а "общество рисков", общество "поздней современности", которое чревато глобальными катастрофами на крупных промышленных объектах. Помимо этого миром начинают управлять неясные структуры, в том смысле, что мы не знаем, у кого в pуках реальная власть. Даже правительство США зависит от тех толстосумов, которые обеспечивают американскую экономику. Банки с удовольствием субсидируют государство, формируется спекулятивный капитал. Таким образом, власть фактически находится у банкиров, которые в любую минуту могут прекратить финансирование государства, той же Америки.

На фоне упадка большинства фундаментальных наук, в каком состоянии находится наша социология, интересуются ли ею правительстве?

Общая культура исследований, благодаря открытости и связям, стала гораздо выше, появились новые методы, идут теоретические дискуссии. С другой стороны, началась коммерциализация.

Что касается правительства, властных структур, то интерес в основном сводится к изучению общественного мнения. Только, когда наступит стабилизация, появится интерес к серьезным исследованиям. Потому что нужно будет разработать долгосрочную программу движения вперед. А эта концепция с русской национальной идеей довольно идиотская. Во-первых, никто не знает, в чем она состоит, кроме того, что мы гордимся своей культурой и своей родиной. Во-вторых, идея должна мобилизовывать на целенаправленное движение вперед, а сказать куда мы сейчас идем очень сложно.

Илья ПЕРШИН

О ком пишут в данной статье

Спорт 3 Юмор 1 Главные материалы номера 4 Встречи и мероприятия 4 Разное 6