О соцрекламе для безопасности дорожного движения

Дальше лучше не читать…

Бывает, когда тридцать три неприятности сходятся в одной точке. Подобная ситуация описана в романе Лукьяненко «Черновик». А так хочется жить на яркой стороне жизни. Но не получается. Тяжело на душе, не знаешь, что делать. Возникает депрессия, усталость. Впрочем, у меня есть прекрасное средство самозащиты – написание книг. И в самый тяжелый момент неожиданно видишь, что все твои переживания – это фигня, яйца выеденного не стоящая.

Время около часа ночи. Завтра буду паковать чемоданы, переезжать из любимой квартиры, в которой прожил пять лет. А сейчас – пишу запоем. Неожиданно на улице раздается ужасный удар от столкновения машин. Кидаюсь на балкон, выходящий на величественный Волгоградский проспект, почти рядом стоит развороченный дымящийся автомобиль. Хватаю одежду бегу вниз. Через две минуты уже на месте. Я никогда не был зевакой, но в час ночи любая помощь может оказаться нелишней. Впрочем, ранее подоспевшие и без меня уже прекрасно справились.

Картина ужасная. Серебристый «Лексус» и серебристая «Ауди» - обе такие новенькие и красивые - столкнулись лоб в лоб, очевидно на большой скорости. От удара «Ауди» выбросило далеко за тротуар на обочину. Из машины аккуратно извлекали молодую худенькую барышню с роскошной шевелюрой. Ее положили на землю. «Осторожно, вроде дышит, не трогайте, главное не сместить позвоночник».

Недалеко лежал, пытаясь приподняться на одной руке, молодой человек – очевидно, из «Лексуса». Вам приходилось видеть модные джинсы – изрезанные по горизонтали во многих местах, чтобы были видны ноги? Джинсы молодого человека были разорваны именно так, только в результате аварии, со следами крови. Очевидно, его мутило от удара и от сотрясения. Впрочем, он скоро оклемался и смог самостоятельно сесть на решетку развороченной оградки. Было видно, что сработавшие подушки безопасности спасли жизнь и здоровье тем, кто находился внутри «Лексуса».

Водитель «Ауди» лежал с другой стороны. Он был жив, но жестоко пострадал. Ему явно требовалась срочная реанимация. Именно «Ауди» досталось сильнее всего от чудовищного столкновения. Милиция подъехала через несколько секунд после аварии. Еще когда я выбегал на балкон, мимо как раз проезжал дежурный экипаж. А вот скорую пришлось ждать минут пятнадцать. Девушку это не спасло. Ее смерть наступила практически мгновенно, ведь на нее пришелся основной удар. Врачи занялись водителем «Ауди», но, судя по тому, что скорая не отъехала сразу, было понятно, что его шансы выжить – невелики. Вся передняя часть «Ауди» превратилась в страшное месиво, железное крошево.

Я смотрел на эти две потрясающие машины. Казалось, созданные, чтобы дарить радость, счастье и комфорт их владельцам. Такие красивые, современные, новые. При этом развороченные настолько, что их части разлетелись на пятнадцать-двадцать метров от места катастрофы. Я смотрел, и испытывал ощущение дежавю. Семнадцать лет назад мой отец разбился на дороге Нальчик-Пятигорск. Двадцатилетняя девушка-журналист, сидевшая с ним рядом, умерла мгновенно, отец прожил сутки. Повреждения в «Ауди» один в один напоминали то, что случилось с его новенькой «Таврией». Смотришь сзади – вроде все нормально, стильная тачка. Если не видеть развороченную в хлам переднюю часть. Скорость, счастье, красивая машина, вся жизнь впереди – секунда, и ничего больше нет.

Жизнь в Москве приучает быть черствым. Регулярно видишь страшные аварии. Часто сбивают людей на переходных переходах, велосипедистов на оживленных трассах. За последний год мне приходилось по горячим следам, с секундными опозданиями видеть три такие аварии. Когда смотришь окровавленных, бьющихся в агонии людей – лишь миг назад могучих здоровяков, ныне изуродованных и окровавленных, невольно задумываешься об осторожности. Или когда видишь жуткие аварии на пустынных магистралях, рука поневоле тянется застегнуть покрепче ремень безопасности. Кстати, в ряде стран Европы – если не застегнут ремень – система безопасности автомобиля начинает реветь. Таковы правила. Волей-неволей пристегнешься. В России – ни пешехода пропустить, ни ремень застегнуть – плохой тон.

Последний хит сезона. Месяц назад ловлю машину. Останавливается крутая министерская тачка с мигалкой. Очевидно, водителям на госслужбе мало платят, раз они «бомбят». Но так приятно добираться до дома с комфортом и с ветерком, ощутив себя в шкуре всамделишного министра. Попутно приходится подробно показывать водителю-немосквичу, как до меня добраться. Чтобы не нарушать правила, колесим по дворам. Водитель, до этого несколько раз беззаботно по-хамски развернувшийся на двух сплошных на оживленном Садовом, и говорит мне с упреком. Что ж, вы, батенька, заставили меня такой крюк делать. Я ж, дескать, и перед Вашим домом мог бы с мигалкой на две сплошные проехать в легкую. Так и хотелось ему в ответ сказать, ты, мол, приятель, сначала научись правильно ездить, чтобы не рвать с места в карьер и не тормозить с полного ходу. Выучи Москву хорошенько. А потом и лихачь себе, но с умом. А лучше просто уважай других на дороге. Но промолчал. После всех тех нарушений, ввергших не только меня, но и водителей на встречной в предынфарктное состояние, предложенное им показалось столь безобидным и безопасным. И как же я, дурак, не додумался. Ну, не привык к шикарной жизни, извиняйте!

Вечером и ранним утром – пустые трассы Москвы и Подмосковья располагают к быстрой молниеносной езде. Машины летят с превышением скорости, как бы в компенсацию за дневные пробки и заторы. А есть такие лихачи, которые игнорируют светофоры и разделительные линии. Результат простой – кто-то нарушил правила, а кто-то на секунду утратил бдительность (что немудрено ночью) – и в итоге страшная трагедия. Загубленные человеческие жизни. «Этот «Лексус» летел на огромной скорости, по встречной полосе, - тихо вещал зевакам молодой человек. – Я остановился на светофоре. А он на красный попер дальше, так и не притормозил. И на следующем перекрестке кого-то зацепил». Я не знал, верить ему или это была бравада, но горе уже не воротишь.

У меня есть глупая привычка – возвращаться с работы поздно. Я не могу заставить себя уходить в шесть часов дня. В десять вечера, а лучше в час ночи – это нормально. И когда летишь за полночь, смертельно усталый, по пустой дороге, понимаешь, что от таких глупых аварий не застрахован никто. Особенно, когда есть постоянный соблазн – положить на правила, проскочить светофор и на пять минут оказаться дома раньше. А если чуть принять, то совсем теряется острота ощущений. Но я всегда езжу с личным водителем, который ни за что на свете не позволит себе ни выпить за рулем, ни нарушить правила. Но каждую ночь наблюдаю эти безумные гонки, наперегонки с судьбой. В них приходится играть всем, только большинство тоже не нарушает правил (за исключением повсеместного превышения скорости), рискуют все. Скажу честно, мне страшно ездить по ночной столице. Бывает ловлю машины, и очень стремно оказаться на переднем сидении, когда за рулем лихач. Ведь какой бы не был опытный водитель, если нарушать правила, то рано или поздно аварии не избежать. Но ладно себя, других зачем губить? Неужто, чтобы приехать домой на десять минут раньше?

Девушка лежала на земле, красивая своей хрупкой фигуркой и густой копной волос, без видимых следов повреждений. Будто прилегла послушать стрекотание кузнечиков. Обычные джинсы до колен, короткая блузка, соблазнительная талия. Но ее больше нет. Она умерла. Врачи накрыли ее тело черным полиэтиленовым мешком и принялись за тех, кого еще можно было спасти. А окружающим оставалось лишь креститься. Молодость, красивый, едва распустившийся бутон…

Еще несколько часов под моими окнами шла интенсивная уборка местности. Милиция все что-то замеряла, составляла протоколы, а утром эвакуаторы убирали поврежденные автомобили. А я вдруг вспомнил свою работу в Роспечати. Когда мы организовывали встречу руководства ГИБДД и директоров крупнейших радиостанций Москвы. Руководитель Роспечати тогда активно призывал радиостанции озаботиться социальной рекламой опасных ситуаций на дороге. Ведь именно радио – это главный рычаг воздействия на подсознание водителей. Если честно, тогда мне это мероприятие казалось протокольным реверансом в сторону братской госструктуры. Ну, и руководству радиостанций – положа руку на сердце, тоже так казалось. Зачем обременять себя ненужной социалкой? Казалось, в зале было в зале лишь два человека, серьезно обеспокоенных: что-то доказывавшие руководители ГИБДД и Роспечати. Но я хорошо изучил прежнего шефа: он никогда не делал протокольных мероприятий. Брался и поддерживал только то, что действительно принимал близко к сердцу. Тогда с ГИБДД я не понимал его пламенной настойчивости. Теперь вдруг осознал. Пожалуй, чересчур хорошо, слишком уж яркий образ перед глазами.

Рекомендации Роспечати были простыми. Социальные послания должны быть добрыми и понятными. Ни в коем случае скучными и нравоучительными. «В Москве 14 часов. В школе кончились уроки. Водитель, будь бдительным», «Тебя подрезали, не надо злиться. Наверное, за рулем красивая девушка. Улыбнись». «Кстати, ты забыл пристегнуть ремень», «А я когда выпью, за руль не сажусь». Лучше, когда такую фразу просто скажет DJ в промежутке между хитами. Такая простая коммуникация с подначкой действует эффективнее, чем любые рекламные ролики. Которые, впрочем, тоже необходимы. Главное, последовательная, целенаправленная работа, изо дня в день…

Может ли социальная реклама служить профилактикой подобных катастроф? Вряд ли для конкретных горестных случаев. Но вот для улучшения статистики – несомненно. И нужда в такой рекламе, безусловно, есть. По ком в следующий раз зазвонит колокол? Чья очередь попасть в статистическую погрешность? Что завтра со скупым незамысловатым комментарием нам покажет «Чрезвычайное происшествие» или «Дорожный патруль»? Это то будущее, которое еще можно, в наших силах предотвратить.

Все мелкие трудности отходят в тень, когда сталкиваешься с действительно большим горем. Но это горе ты видишь по касательной, лишь сожалеешь со стороны. Прошел, забыл, жизнь потекла дальше. А кто-то близкий тем, разбившимся, должен был тем временем вот-вот получить страшную весть… На следующий день над проспектом прошел сильный ливень, окончательно смывая следы былой трагедии. А под деревом на месте аварии, под струями дождя долго стоял мужчина. Стоял, с промокшей папиросой в руках, не обращая внимания на вездесущие капли…

Мы же живем дальше, можем работать, творить, значит – у нас все хорошо. Надо молиться и верить.

Анатолий Баташев (специально для blogpr.ru), фото:

К списку новостей

Горячие темы:
Юбилей | Здоровье | Болонский процесс | Ближний Восток | МАГАТЭ | Светская хроника | Безопасность | Благотворительность | МИД РФ | Феминизм |