Пограничное состояние

"Газета"

2007-02-13 10:26:07

Латвия с песней посягнула на российскую территорию: в Риге прошел митинг-концерт под девизом «Абрене - наше!». С полсотни активистов-патриотов обвинили собственных депутатов в предательстве, в очередной раз потребовав добиться от России передачи Латвии Абренского уезда. Специальный корреспондент «Газеты» Василий Гулин сориентировался на спорной местности, более известной у нас как Пыталовский район Псковской области.

Пыталовский район Псковской области - чуть больше тысячи квадратных километров земли, которые не дают России и Латвии спокойно подписать соглашение о государственной границе. При распаде Советского Союза рубежи установили согласно административному делению СССР, закрепив территорию за Российской Федерацией.

В 2005-м, когда пришло время подписывать документ, окончательно утверждающий за державами их территории, в Риге опомнились. Подняли договор от 1920 года между большевистской Россией и буржуазной Латвией, по которому последней доставалась большая часть Пыталовского района. Потребовали вернуть земли, чуть более 20 лет бывшие в собственности у прибалтийского государства, в противном случае пригрозили отказаться заключать какие бы то ни было пограничные соглашения. Наверное, помните: наш президент тогда еще предложил северо-западному соседу вместо Пыталово от мертвого осла уши. Сосед ради приличия повозмущался, но на днях сейм Латвии согласился подписать договор о границе с Россией без учета «вопроса Абрене» и даже передал соответствующие бумаги в правительство.

Не тут-то было. 27 января в Риге у памятника красным латышским стрелкам собрались самые ярые противники уступок России. Выступали все: молодежно-националистический «Клуб-415», представители правых партий «Новые демократы» и «Новое время», конечно, не обошлось и без Национального фронта Латвии. Средства наглядной агитации были предельно лаконичными: стенд с зеленой контурной картой, на которой красным пятном отмечено вожделенное Пыталово. Зато собравшиеся битый час распевали патриотические песни, перемежая вокальные номера пламенными речами о неделимости отчизны.

В самом Пыталовском районе было тихо. Традиционная субботняя дискотека в райцентре обошлась без происшествий, определенная часть населения аполитично напилась. Политически активная куда больше интересовалась местными выборами и возможностью на них подзаработать, нежели очередным демаршем сопредельного государства.

Пришел лесник и всех разогнал

Вообще-то с Латвией неудобно получилось. Только улеглись страсти по поводу ушей и решительного отказа отдать Пыталовский район, как на границе обнаружился спиртопровод. Хорошо замаскированная трубка, приспособленная для транспортировки алкогольных напитков, вела из российского населенного пункта с профильным названием Бухолово непосредственно в Евросоюз. Скандал!

- Вон там, у сельпо труба начиналась, - машет рукой жительница Бухолово с 17-летним стажем Яха Якубова. - Когда нашли ее, милиция дома обходила, все спрашивала: кто живет, кто мог додуматься до такого. Кто живет - мы живем, пенсионеры живут, летом дачники заезжают. Наверное, кто-то из дачников и додумался.

Мысль была, прямо скажем, оригинальная. Пользуясь стратегически выгодным положением Бухолово (от его околицы до Латвии метров 150, не больше), злоумышленники решили наладить экспорт дешевого спирта в страну, испорченную высокими акцизами. А чтобы максимально сократить накладные расходы, связанные с традиционной челночной доставкой продукции, уложили шланг.

Первыми спиртовую жилу обнаружили латыши - во всяком случае так считает латвийская погранохрана, которая бойко отчиталась о проделанной работе. Мол, бдительный патруль заприметил, после чего с помощью трактора извлек из земли незаконный продуктопровод. Затем правоохранительные органы начали проводить оперативно-розыскные мероприятия. Только вот выйти на след бутлегеров, как особо подчеркивалось, российских, не удалось. Единственное, что доподлинно установили соседи, - конечной точкой спиртопровода в Латвии был участок земли, купленный неким шведом. Он, разумеется, о безобразиях, творящихся в его вотчине, ничего не знал.

Успехи отечественного следствия, которое настаивает на том, что на шланг наткнулся не латвийский патруль, а российский лесничий, оказались куда более серьезными. Не сразу, конечно, но к концу квартала и исходу прошлого года российская милиция задержала подозреваемых. Тем самым она не только улучшила показатели по раскрываемости, но и наглядно продемонстрировала порочный интернационализм преступного мира. Потому что выяснилось: одним из двух предполагаемых поставщиков алкоголя был литовец с латышским гражданством, вторым - русский с российским. Обоих теперь ждет суд, обвиняемым могут инкриминировать контрабандную продажу как минимум 12 бочек спирта по 250 литров.

С видом на Европу

Из Бухолово отлично просматривается заграница. Догадаться о принадлежности дальних хозяйственных построек сопредельному государству почти невозможно: покосившиеся избы выглядят примерно одинаково и по ту и по эту сторону. Но в конце 1980-х годов сельская жизнь в районе била ключом.

- Мы же впереди паровоза бежали во время перестройки, - вспоминает начальник райотдела по сельскому хозяйству Виктор Афанасьев. - Наш район первым в стране начал сдавать землю под фермерские хозяйства. Тогдашнего главу, Воробьева, и телевидение снимало, и в «Огоньке» его фотография, где он верхом на белом коне сидит, была. Сюда со всего Советского Союза люди ехали, думали заработать собственным крестьянским трудом.

Яха и Хасан Якубовы откликнулись на тот призыв партии и правительства и перебрались сюда из города Грозного. Совсем недавно они заработали на спутниковую тарелку - без нее в Бухолово телевидение толком не поймаешь. Есть машина, пусть и старая, но на ходу (тьфу-тьфу, чтоб не сглазить). Дети в школе отучились, 60 голов овец держат, еще кое-что по мелочи - на жизнь хватает, сыты, обуты, одеты. Во время чеченской войны думали перевезти к себе родственников, те даже приезжали, осмотрелись, но при первой возможности вернулись в Грозный. От перестроечного энтузиазма уже давно ничего не осталось, а нынешние реалии фермерского хозяйства в Нечерноземье оказались вполне сопоставимыми с разрухой 40-х годов.

- К началу 1990-х на район 200 частных крестьянских хозяйств было, - рассказывает Виктор Алексеевич. - Трудились как проклятые, но поначалу и достаток был, и задор. Теперь от силы 10 осталось, да что там - сами все видите.

Когда-то Пыталовский район действительно был на отличном счету по части животноводства: до революции и при латвийской власти здесь по большей части племенных лошадей разводили. Теперь о тех жеребцах напоминает только подкова, ставшая гербом Пыталово, - как установилась власть советская, коневоды разъехались по миру, небезосновательно опасаясь ссылки в Сибирь.

При Советах создали коллективные хозяйства, переключились на обеспечение сырьем мясомолочной промышленности. Гремели, можно сказать, на всю страну, на ВДНХ награды получали. Сегодня краткая экскурсия по местам сельхозславы в сопровождении завотдела Афанасьева - что-то среднее между поминальной молитвой и поездкой по местам боевых действий. Их со времен Великой Отечественной, понятное дело, не было, но повсеместно встречающиеся сельскохозяйственные руины сделали бы честь по крайней мере региональному конфликту.

- Здесь 200 голов скота стояло, - Афанасьев притормаживает у единственной уцелевшей стены коровника.

- Здесь вообще 600 было, - за окном проплывает пока еще не тронутая временем и мародерами водонапорная башня, у подножия которой виднеются груды битого кирпича.

Памятуя о пограничном споре, интересуюсь, как обстоят дела у соседей, но Афанасьев отмахивается. Говорит, при Союзе ровно хорошо было и там и здесь. Случались, конечно, курьезы: мор, скажем, на ферме, поголовье свиней сократилось. Чтобы прогрессивки не лишаться, тогда еще рядовой труженик села Афанасьев за собственные деньги поросят в Латвийской ССР закупал. Теперь, говорит, равно плохо.

- Да вы же сами все видели. А не верите - спросите у Видуса, у главного фермера нашего. У него-то полно родственников там живет, он все знает.

Я спросил у Видуса

- А что? - настороженно спросил в ответ Владимир Савельевич Видус, крепкий на вид мужчина, получивший в своем хозяйстве вторую группу инвалидности.

Потом вроде поверил, что без задней мысли интересуюсь, и рассказал все как есть. Про то, что государство ни у нас, ни в Латвии никакой поддержки селянам не оказывает. Про бензин, который в Латвии в два раза дороже, чем в России. А бензин, солярка - это очень важно для фермера. Да и российским Видусам приходится нелегко. Вот, положим, в прошлом году они 50 тонн молока сдали по шесть рублей за литр. Грабеж, конечно, но от молокозавода никуда не денешься, да и получилось в итоге вроде бы прилично - 300 тысяч рублей. Только половину денег "горючка" съела. Еще тысяч 30 - вынь да положь на ремонт трактора «Беларусь», произведенного на исторической родине Видусов, когда еще застой на дворе был и хорошие доярки по 400 рублей в месяц получали.

- Бросим, наверное, мы это дело, - говорит Раиса Николаевна, жена фермера Видуса. - Оставим скотину, только чтоб самим прокормиться, а так все бросим.

Когда-то Раиса, выпускница сельхозакадемии, бросила руководящую работу по специальности, чтобы помочь любимому человеку поднимать частное хозяйство. Теперь она настояла, чтобы обе дочери поехали получать высшее образование - одна во Пскове, другая в Санкт-Петербурге учится. Старший сын вот тоже в Петербурге осел, нашел там работу, в Пыталовский район пару раз в месяц погостить заезжает. Двое младших пока при родителях, но их не осудят, если вдруг они пойдут на инженера учиться или, скажем, на границу работать.

Только вот с жильем надо что-то решать. Владимиру и Раисе уже пора думать о том, чтобы в городские условия перебираться, заводить какую-нибудь квартиру. Они и нашли вроде подходящую, совсем рядом со своим хутором, в центральной усадьбе полумертвого совхоза, да еще непонятно, сколько за нее может хозяйка запросить. Сама-то она в этой трехкомнатной никогда не жила, всю жизнь где-то по столицам мотается, но тысяч 200 наверняка запросит. Денег таких сейчас нет, так что Видусы пока договорились с владелицей занимать квартиру за квартплату. Тоже, кстати, совсем не дешево получается: 4,2 тысячи рублей за прошлый месяц отдали.

Цена жизни по-русски

Я был бы рад написать, что потрясения последних лет обошли тихое Пыталово стороной и у местных жителей нет других проблем, кроме спорадических посягательств латвийских властей на их родную землю, но это будет неправдой.

С латышами вообще тихо все обошлось, разве что в период наибольшего обострения отдельные пыталовцы на всякий случай украсили антенны автомобилей российскими флажками. Зато как началась реформа жилищно-коммунального хозяйства, так даже на митинг народ собирался, протестовал. И то сказать, раньше за двухкомнатную квартиру 880 рублей платили, теперь до 2200 подскочило. Народ возмущался (да и по сей день возмущается), а Юрий Русский, первый заместитель главы района по вопросам ЖКХ, строительства и связи, держал ответ, проводил, так сказать, разъяснительную работу.

- Цифры же не с потолка берутся! - говорит Юрий Евгеньевич. - Район не газифицирован, топим мазутом - дорого. Газ завозной, сжиженный - опять дорого. Раньше дотировали, теперь такой возможности нет, вот и получаются очень серьезные цифры.

Процентов 70 пыталовцев поворчали, но все же начали исправно платить по новым тарифам, примерно треть населения прочно осело в должниках. Суммы набежали такие, что случись чудо и рассчитайся пыталовцы хотя бы за газ, весь район его целый месяц будет получать бесплатно. Только не рассчитаются. Потому что Юрий Евгеньевич хотя и поддерживает линию правительства в целом, по части коммунальной реформы имеет самые серьезные, вполне конкретные возражения.

Скажем, до 2005 года деньги для льготников, которым положена материальная помощь по квартплате, шли напрямую эксплуатирующим организациям. Теперь завели специальные счета, по идее субсидии надо с льготников снять, добавить что-то из своего кармана, а потом перечислить по назначению. Снимают исправно, но не только не добавляют, еще и себе что-нибудь из субсидий оставляют.

Короче говоря, Юрий Евгеньевич уверен, что, сидя в Москве, очень удобно и с Латвией воевать, и жилищный фонд обустраивать посредством мудрых решений. Только на местности эти люди не ориентируются, не понимают или не хотят понимать специфики.

- Меня тут спрашивали: деньги берете, а где ремонт? - говорит Юрий Русский. - А где ему быть, если из общей суммы на него рублей 50 заложено, не больше. Может, в столице, где дома высокие, в одном подъезде квартир 60, если не больше, этого и достаточно. Сами прикидывайте, какая площадь крыши на одну квартиру приходится. А у нас в деревне пятиэтажка - это максимум. Пусть даже не 60, а 100 квартир в ней, но они ж по скольким подъездам размазаны? Вот и считайте, что можно сделать на эти деньги, какую площадь кровли залатать. Рулон рубероида можно купить - вот и все, что можно сделать.

"Все, турчата, вам конец!"

Юрий Русский почти не покривил душой, в сердцах назвав райцентр Пыталово деревней. Городом населенный пункт стал по недоразумению или недосмотру. До революции Пыталово считалось селом, но когда его территория перешла Латвии, сначала переименовалось в Абрене, а потом, наверное для солидности, было "повышено". После войны, когда Абрене снова перешло РСФСР, историческое название вернули, а разбираться с административным статусом как-то недосуг было - так и осталось Пыталово в наследство от Прибалтики городом с населением всего 7 тысяч человек.

Сегодня из сугубо городских учреждений в Пыталове имеется гостиница «Русь», кинотеатр «Россия» и вокзал. Последний, если верить специалистам, построен в стиле прибалтийского модерна. Хотя, если верить глазам, представляет собой довольно унылое здание, покрашенное дежурной охрой. В Пыталово также имеется респектабельный ресторан «Версаль», кафе-бар «Балтика», который местные жители искренне называют злачным местом, и дискотека при клубе - муниципальном учреждении «Досуговый центр Пыталово». На самом деле градация по уровню обслуживания и социальному статусу посетителей весьма условная, поскольку публика кочует из одного места в другое.

Немного отличается от остальных заведений разве что клуб, деревянный и чрезвычайно демократичный. Хит сезона - песня про тяжелую судьбу наркокурьера. Я, пожалуй, даже перескажу ее содержание своими словами.

Чтобы заработать на свадьбу, молодой пацанчик подался в наркокурьеры и стал возить зелье из Амстердама. Попался, сел в немецкую тюрьму, где терпел гонения от этнических турок, составляющих костяк германо-голландского криминала. Тем не менее парень не сломался, ждал, когда к нему на свидание приедет любимая, но вместо нее в Германию прибыл отец героя. Папа сказал сыну, что его возлюбленная теперь встречается с другим (что характерно, с турком; где она его отыскала, песня умалчивает). Финальную строку «Все, турчата, вам конец!» посетители, обливаясь слезами, вопят нестройным хором.

Забавно, если учесть одну местную особенность. Население района - 7 тысяч пыталовцев и примерно такое же количество жителей окрестных деревень - делится на две почти равные группы. Одни давно утвердились в статусе безработных, на танцы не ходят, пьют дома. Другие либо работают в бюджетных организациях, либо (и таких большинство) служат на границе и получают зарплату в том числе и за борьбу с контрабандой психотропных препаратов.

Да, чуть не забыл, в Пыталово есть музей.

Болото международной политики

- Были предложения переименовать нас в Музей оккупации, чтобы дать адекватный ответ латвийской стороне, но мы решили сохранить старое название - Музей дружбы народов, - объясняет краевед Николай Цветков, в 1986 году положивший начало экспозиции.

Николай Анатольевич, с большим пристрастием изучивший историю родного края и даже издавший 500-страничную «Историю Пыталовских деревень», уверенно заявляет: Латвии с Россией делить нечего и обижаться не на что.

Взять хотя бы период с 1920 по 1941 год: тогда латыши, точнее, латгалы с русскими на этих землях мирно сосуществовали. Гитлеровцы - да, те зверствовали, ну так им и противостояли сводные, интернациональные партизанские отряды.

Тем славным временам посвящен центральный экспонат музея - макет, наглядно иллюстрирующий один из эпизодов рельсовой войны. Масштабированный поезд валится под откос посреди зимнего леса, рядом на стенде фотография одного из самых известных подрывников - Василия Кононова, чей отряд действовал на территории Абренской волости. Того самого Кононова, которому в конце 1990-х в Латвии дали шесть лет, обвинив в геноциде латвийского населения и преступлениях против немецко-фашистских освободителей.

Как бы то ни было, говорит Николай Анатольевич, ни политических, ни исторических предпосылок для передела земель нет. Испокон веков земли были российскими, за исключением того времени, когда международная обстановка накалялась до предела. Например, в 1480 году немецкие псы-рыцари в очередной раз вторглись на эти земли, разорили окрестные деревни, в селе Вышгород, как свидетельствуют летописи, сожгли православный храм. Как водится, неподалеку устроили что-то вроде тюрьмы, где, бывало, пленников и пытали. Собственно, по версии Цветкова, оттуда и пришло название Пыталово. Про добровольную передачу земель Латвии в 1920 году и говорить не приходится - мелочь, эпизод, свидетельствующий разве что о временной слабости молодой советской власти.

А как же Абрене, Абренская волость? Впервые это название появилось, когда в регионе утвердилась временная латвийская власть. Новые хозяева адаптировали карту к своим нуждам и переименовали населенный пункт, руководствуясь самой простой логикой: «абра» по-латышски значит "болото", которых в окрестностях Пыталова предостаточно. А потом, считает Николай Анатольевич, была совершена чистой воды историческая фальсификация. Совсем недавно сопредельные историки как будто доподлинно установили: в Вышгороде, который не раз сгорал дотла, стояла некогда Абренская латышская крепость. Следов фортификационного сооружения, конечно, не сохранилось, упоминания в источниках крайне туманные. Вышгород в полном соответствии с названием стоит на высоком холме, болотами там и не пахнет, но все это ничуть не смущает зарубежных коллег.

- Даже если брать чистую статистику, данные переписей, латыши никогда не были здесь доминирующей национальностью, - рассказывает Цветков. - В пиковые, можно сказать, моменты и то основная масса, процентов 80, русские, а остальных было примерно поровну - белорусов и латгалов. Сейчас во всем районе вообще только 76 этнических латышей осталось, я совсем недавно результаты переписи просматривал.

Надо сказать, что интерес к данным переписи у краеведа Цветкова не столько этнографический, сколько политический. На носу выборы в областное законодательное собрание, в район уже приехали представители ведущих партий, сулят неплохие деньги за политическую подготовку электората. Наверное, Николай Анатольевич примет предложение. Тем более что работы будет ощутимо меньше, чем на прошлых выборах, парламентских. Тогда в списках избирателей 12 300 человек значилось, сегодня осталось 11 200.

- Ничего не поделаешь, в России ведь живем, - разводит руками немолодой краевед Николай Цветков. - Старые умерли, а новые не народились.

	Политика 3878 Общество 502 Культура 57 Экономика 1107 История международных отношений 47 Речи и выступления 4 Образование 18
	Внешняя политика России 326 Стратегические интересы 39 Экология 37 Корея 44 Ближний Восток 394 Украина 259 Экономическая интеграция 108 СНГ 352 Прибалтика 96 Европейский союз 85

Горячие темы:
Ближний Восток | Япония и Россия | Выборы | Юбилей | Здоровье | Болонский процесс | МАГАТЭ | Светская хроника | Безопасность | Благотворительность |